«Диссертация скачать» — Чёрный рынок диссертаций и ученых степеней в России.
Она есть и у президента, и у твоего босса, а ты уже купил себе учёную степень? Статья Slate о том, как несколько человек пытаются с этим бороться.
В конце прошлого года российские газеты сообщили о чём–то, что в любой другой стране было бы воспринято как шокирующая новость: в плагиате уличили председателя парламента. Сергей Нарышкин, бывший глава администрации Владимира Путина и видный член его партии «Единая Россия», был обвинён в получении российского эквивалента докторской степени за диссертацию, больше 40 процентов которой содержали материалы, украденные из других источников.
Неожиданным, но приятным поворотом стало то, что одним из неупомянутых гостей на 196 страницах научной работы, озаглавленной «Иностранные инвестиции в России как фактор экономического развития», оказался убеждённый либеральный экономист Владислав Иноземцев. «Довольно забавно, что видный единоросс и консерватор решил обратиться именно к моей статье, — прокомментировал это тогда Иноземцев. — Видимо, она показалась ему качественной».
Конечно, никто не верит, что Нарышкин лично прочитал и скопировал текст статьи Иноземцева. Скорее, его подозревали в том, что он заплатил литературному негру, который написал диссертацию за него, после чего подкупил академических чиновников, чтобы её утвердили. Нарышкин, возможно, даже не читал диссертацию, за которую получил учёную степень.
В США уличение правительственного чиновника уровня Нарышкина в плагиате, скорее всего, обернулось бы крупным скандалом. (Представьте себе, что произошло бы, если бы выяснилось, что Пол Райан написал статью по экономике, значительную часть которой позаимствовал у Пола Кругмана.) Но судьба Нарышкина оказалась не столь плачевной. После вынужденного выступления в свою защиту, во время которой он сказал: «А мне сообщили о том, что на каком–то сайте такая информация появилась. Я доверяю мнению и оценкам настоящих ученых», — он продолжил исполнение своих обязанностей так, словно ничего из ряда вон выходящего не случилось.
Честно говоря, ничего так и не случилось. На момент, когда в его адрес были выдвинуты обвинения, Нарышкин знал, что он является лишь одним из тысячи высокопоставленных богатых россиян, которых недавно поймали на плагиате диссертаций.
Многие из подозреваемых в плагиате — политики. Некоторые — судьи. Другие — должностные лица из полиции, руководители университетов, среди них есть даже чиновник, осуществляющей контроль за российской индустрией цирка. Лишь за последние несколько лет достоверные обвинения в плагиате диссертаций выдвигались против министра культуры России, губернатора Санкт–Петербурга и руководителя высшего в стране федерального следственного ведомства. За прошлый месяц скопированные вставки были обнаружены в диссертациях заместителя министра финансов российской республики Мордовия и советника правительства по вопросам правосудия, который в якобы своей диссертационной работе сравнивает правовые принципы в России и на Западе.
Во всех этих случаях предполагаемый обман был выявлен членами добровольной организации «Диссернет», о которой Нарышкин отозвался как о «каком–то сайте». Организация начала свою работу в начале 2013 года силами нескольких учёных и журналистов. Группа поставила перед собой задачу изобличить и публично посрамить правительственных чиновников, проректоров и членов так называемой российской элиты, которые заработали свои учёные степени незаконным образом. Благодаря применению компьютерной программы, которая ищет фрагменты текста, похожие на ранее опубликованные работы, «Диссернет» обнаружил примерно 5600 случаев плагиата и опубликовал изобличающие отчёты об около 1300 из них. В опубликованной ранее в этом году разоблачительной статье «Диссернет» показал, что каждый девятый член российской Госдумы, — палаты парламента, которую возглавляет Нарышкин, — получили свои дипломы, используя диссертации, содержащие множество заимствований и, вероятнее всего, были куплены у безымянных авторов.
Физик Андрей Ростовцев, который является одним из сооснователей организации «Диссернет», разработал программное обеспечение по обнаружению плагиата. Он объяснил мне, как они ловят свою добычу. «В настоящее время мы занимаемся кандидатами наук, — сказал он. — Машина работает без остановки и отбирает подозрительные случаи. Таким образом, по данным государственной библиотеки мы видим, что за последние 15 лет диссертации защитили примерно 100000 кандидатов наук. Компьютер выбирает работу из цифрового банка, анализирует совпадения, и если их слишком много, он их для нас помечает. После чего наши волонтёры проверяют их вручную. Этот процесс продолжается 24 часа в сутки семь дней в неделю».
«Диссернет» можно воспринимать как рассредоточенную сеть анонимных активистов, которая, как написал в своей недавней статье один из лидеров группы, обеспокоена тем, что «российская наука делается почвой для развития низких и стыдных человеческих пороков — тщеславия, лицемерия, готовности к достижению карьерного успеха бесчестными методами». По оценкам Ростовцева, несколько десятков человек со всего мира вносят свой вклад в развитие проекта на регулярной основе, в то время как он и ещё несколько человек выступают в качестве публичного лица проекта.
Неформальная структура организации, отсутствие физической штаб–квартиры и банковского счёта имеет ключевое значение для её выживания. Сергей Пархоменко, известный либеральный журналист, присоединившийся к «Диссернету» после написания ряда статей о ранних разоблачениях недавно сказал: «Нет головы — нечего оторвать». Тем не менее, руководители группы сталкивались с случайными всплесками враждебности со стороны влиятельных лиц, которых «Диссернет» взял на прицел. Ранее в этом году одного из основателей обвинили в уклонении от уплаты налогов а на прошлой недели Пархоменко вызвали на допрос следователи МВД.
Некоторые случаи интеллектуальных краж, обнаруженных «Диссернетом», комичны по своей дерзости и абсурдности. Депутат Госдумы Игорь Игошин, как утверждают, получил степень по экономике, превратив чью–то чужую работу о русской шоколадной промышленности в работу о производстве мяса; все упоминания шоколада в диссертации были заменены на «говядину», тёмный шоколад — на «доморощенную говядину», а белый шоколад — на «импортную говядину». Все цифры, диаграммы и анализ были сохранены в их первоначальном виде. Совсем недавно «Диссернет» обнаружил, что онколог Юрий Царапкин представил медицинскую статью о раке молочной железы, все данные в которой были взяты из чьей–то работы о раке желудка. Та работа, которая была представлена как исследование на людях, в свою очередь, оказалась плагиатом из ещё одного источника — исследования рака у собак и крыс.
В то время как академическое мошенничество существует во всём мире, вездесущность обмана в России в плане безнаказонности не имеет себе равных. Как отмечает историк Массачусетского технологического института Лорен Грэхэм, в результате исследования, проведенного в 2006 году институтом Брукингса, был обнаружен плагиат в кандидатской диссертации по экономике Владимира Путина. Это почти никак не повлияло на карьеру президента России.
«Тот факт, что это не вызвало никакого резонанса, разве не говорит нам о том, что происходит, — задал вопрос Грэхэм, специализирующийся на истории Российской науки. — Если такое может сойти с рук Путину, то для остальных это своего рода благословение поступать также».
Сложно оценить масштабы плагиата в России, но на основании данных, собранных «Диссернетом», на сегодняшний день заимствования можно встретить приблизительно в 4 процентах всех диссертаций, защищённых по стране. Сюда не входят подлинные работы, написанные безымянными авторами. По словам Арарата Осипяна, защитившего докторскую диссертацию о коррупции в академической среде в Университете Вандербильта и в данный момент занимающегося сбором данных по этому вопросу в Украине, от 20 до 30 процентов всех диссертаций, которые были защищены в российских вузах после падения Советского Союза, были куплены на чёрном рынке.
Этим рынком на удивление интенсивно пользуется российская элита, жаждущая заполучить академический статус. По словам Пархоменко, российские чиновники, законодатели, врачи и бизнесмены рассматривают учёную степень как часть набора успешного человека, куда также входят дорогие украшения, роскошные автомобили, и гигантские особняки. «Если человек всего этого достиг, если ему удаётся заполучить степень, это должно означать, что он способен на что–то в этой жизни, — сказал Пархоменко. — Это значит, что он достоин уважения».
Андрей Заякин, другой сооснователь «Диссернета», подвёл итог следующим образом: «У русского Дональда Трампа точно была бы диссертация, может даже две или три».
Целью «Диссернета» является не просто дискредитация таких людей. Более значимая миссия организации, о которой мне рассказали лидеры, — восстановить само понятие «репутация» в российском обществе.
«Мы хотим показать, что репутация имеет значение, — говорит Пархоменко. — Фальшивые диссертации являются лишь частью того, что мы называем репутационной катастрофой в России, анти–меритократии, в которой люди, имеющие наибольший успех и которые могут достигнуть наибольшего влияния, не те, кто это заслуживает, а те, кто представляют себя тем, кем они, на самом деле, не являются».
Распространённость академического мошенничества в России отчасти подпитывается структурой системы высшего образования страны. В отличие от своих американских коллег, потенциальные учёные в России могут получить кандидатскую степень, не выполняя требуемых работ в течение курса, им главное убедить диссертационный совет, чтобы тот утвердил их научные работы. Эти диссертационные советы существуют внутри университетов, где они дисциплинарно организованы и состоят из членов профессорско–преподавательского состава, по всей стране таких комиссий несколько тысяч. «Если университет крупный, то в нём может быть целых десять таких советов, каждый из которых относится к отдельной академической области: один по истории Европы, один по истории России, один по филологии, один по французскому языку, один по философии и так далее», — говорит Пархоменко.
По словам Осипяна, не являющегося членом «Диссернета», за последние 25 лет многие из этих советов стали коррумпированными, профессорско–препадовательский состав и научные руководители получают взятки в обмен на печати на очевидно плохих или украденных работах. «Все хотят урвать свой кусок. — говорит он. — Ты купил диссертацию, но этого недостаточно, ты ещё должен заплатить членам совета, чтобы её утвердили. В этих университетах все нуждаются в деньгах: объёмы работы у них большие, а зарплаты маленькие.
Коррумпированные диссертационные советы, по словам Заякина, являются «ядром» цепочки поставок в сфере академического мошенничества, а некоторые из них «фактически стали фабриками поддельных научных степеней”. Но в действительности делу придают особый размах процветающий рынок фирм, занимающихся написанием диссертаций. Они часто маскируются под простые академические консалтинговые агентства, которые, на самом деле, выступают посредниками в сделке.
По большей части эти фирмы ведут свой бизнес в открытую, и их легко найти, загуглив «диссертация на заказ». На удобном для пользователей сайте одного из типичных представителей размещено изображение опрятно выглядящего мужчины в очках,и предложения приобрести диссертацию по выгодной цене в 100000 рублей. Ваш заказ может быть выполнен всего за 30 дней. Отзывы клиентов обещают отличные результаты: «Олег» сообщает, что диссертация, которую идеально для него выполнила компания, была одобрена всеми ознакомившимися с ней экспертами. «Я бы не сделал лучше», — не скрывает он.
Кто ответственен за фактическое написание текстов, которые поставляют клиентам эти компании остаётся загадкой, говорит Заякин, хотя, скорее всего, они меняются: «У нас нет доступа к внутренней структуре этих фабрик, поэтому мы не знаем, кто пишет все работы», — сказал мне физик. «Младшие ли это преподаватели в составе советов? Являются ли они работниками университета, в котором находится диссертационный совет? Или это сотрудники внешних компаний, которые всё это устраивают?»
Точно известно лишь, что фирмы, оказывающие подобные услуги, предприимчивы и агрессивны, они ищут потенциальных клиентов в секторах, где учёные степени распространены. «Эта индустрия устроена так же, как и любая другая — они не ждут, пока к ним придут клиенты, они сами выходят на них, — говорит Пархоменко. — Если есть человек, который является владельцем магазина одежды или сети магазинов, в какой–то момент к нему в офис наведается респектабельно выглядящий господин и скажет: „Пришло время стать кандидатом наук по экономике. Это пойдёт на пользу вашему бизнесу“. У него есть собственные маркетинговые материалы и он кратко введёт вас в курс дел, изложит все варианты, разные цены и скидки. В этом он ничем не будет отличаться от страхового агента».
Компании, как правило, предлагают широкий спектр услуг, говорит Осипян. Средняя стоимость выполненной на заказ работы составит около 3000 долларов, тогда как стоимость расширенного пакета услуг, который может включать в себя написание монографии книжного объёма и создание целой библиографии фальшивых журнальных статей составит приблизительно 25000 долларов.
«Если вы покупаете наилучшее предложение, то они сами договариваются с нужным диссертационным советом. — говорит Пархоменко. — В идеале вы можете заплатить деньги и забыть обо всём, готовый диплом доставят вам прямо на дом»
Раньше такого не было. Хотя и в советские годы это не было чем–то неслыханным, чтобы член верхушки партийного руководства получал диплом незаконным образом, мошенничество в академической среде не было столь наглым и не имело такого огромного масштаба вплоть до 1990–х годов. По словам Осипяна, количество диссертаций, защищаемых в год в России возросло с 15000 штук в 1993 году до 30000 в 2005 году.
Наиболее очевидная причина столь высокого спроса на учёные степени заключается в том, что они могут принести ощутимую, то есть денежную, выгоду тем, кто их приобретает. В некоторых секторах экономики только кандидаты наук могут занимать высшие должности, в других секторах, включая медицину, учёная степень позволяет взимать большую плату за свои услуги. В политике стимулы ещё более извращенные: мало того, что кандидатская степень позволяет чиновникам, оставившим свои должности, получить высокооплачиваемую работу в качестве руководителей университетов. («Там могут оказаться не справляющиеся со своими обязанностями глупцы», — говорит Заякин.) Это также облегчает получение денег с помощью других видов коррупции.
«Работа преподавателем является одной из немногих законных сфер деятельности, которой могут заниматься действующие политики, — сказал Пархоменко. — Политику нельзя заниматься бизнесом, но он может быть преподавателем в университете или писателем. Это отличный способ отмывать деньги. Откуда у вас столько денег? Ну, я читаю лекции. Я давал консультации. Я уважаемый человек. Эти деньги у меня от научно–педагогической деятельности».
Но ценность, которую российская элита придаёт академическому статусу, не является исключительно экономической. Осипян утверждает, что прошлое страны и гордые традиции научного превосходства, созданные в советскую эпоху, являются ключом к пониманию сегодняшнего спроса на диссертации. В советском союзе создавался огромный престиж вокруг математики и других наук — физики, химии, биологии, — потому что проводилась реальная научная работа, а люди которые этим занимались были честными и благородными. Престиж остался, хотя финансирование научной деятельности при Путине сократилось, и многие учёные переехали работать заграницу. Для тех, кто может её себе позволить, учёная степень до сих пор является инструментом для социального продвижения. По словам Грегори Симонса, старшего научного сотрудника Уппсальского центра российских и евразийских исследований в Швеции и соавтора недавней статьи о коррупции в сфере российского высшего образования, вспышка академического мошенничества в России вызвана тем, что реальные учёные получают низкие зарплаты, а социально–амбициозные профессионалы располагают доходами, которые они могут потратить на получение символов статуса.
«Развитие бизнеса связано с высоким бюрократизмом системы — в то же время статус учёных, как и их заработные платы, значительно снизился, — написал Симонс мне в электронном письме. — Эти давящие факторы объединяются, особенно когда представители нового класса — адвокаты, политики и бизнесмены — стали победителями в истории новой формирующейся России. У них появились огромные состояния в кратчайшие сроки, но при этом они ощутили нужду в чувстве легитимности».
Новоиспечённые тщеславцы ухватились за старомодный символ успешности. В то же время возникает вопрос: если все, кто может позволить себе учёную степень знают как они присуждаются, то почему они всё ещё сохраняют свою ценность? Выражаясь словами Лорена Грэхэма, историка массачусетского технологического университета, «Странно пытаться понять людей, которых не сильно заботит фальшивость их учёных степеней, но при этом считающих, что это придаёт им престижа. В этом есть определённое противоречие. Но боюсь, что именно так и обстоит дело».
Российское правительство и его образовательные учреждения не абсолютно безразличны к всплеску академического мошенничества. В 2012 году, когда выяснилось, что руководитель престижной московской математической академии Андрей Андрианов подделал несколько публикаций и позже напечатал копии несуществующих научных журналов, для того чтобы доказать собственную невиновность, российское Министерство образования и науки создало комиссию для изучения этого вопроса. В конечном итоге правительство распустило Диссертационный совет Московского государственного педагогического университета, который присудил учёную степень Андрианову, и закрыло или «заморозило» ещё порядка 800 диссертационных советов по всей стране. Оно также провело ряд антикоррупционных реформ в центральных правительственных ведомствах, ответственных за сертификацию диссертаций.
Эти реформы, вероятно, усложнили процесс покупки диссертаций и, по словам историка, возглавившего комиссию, Игоря Федюкина государство заслуживает похвалы за свои усилия. Но «Диссернет», который ежедневно публикует досье на одного или двух плагиаторов, регулярно привлекает внимание со стороны российской прессы и тем самым закрепляет вопрос академического мошенничества в общественном сознании. «Существует разница между секретом, о котором всем известно, и разоблачённым секретом», — говорит Биолог Михаил Гельфалд другой сооснователь «Диссернета». — Сказать, что все мужчины увлекаются женщинами — это одно, и совсем другое показать фото конкретного человека за этим занятием».
И пускай всего лишь несколько чиновников ушли в отставку или были уволены после обличений, опубликованных «Диссернетом», основатели проекта уверены, что их работа меняет мир к лучшему. Хотя бы теперь российские амбициозные псевдоучёные знают, что диссертации, приобретаемые ими на чёрном рынке, вероятно, украдены, и их покупка несёт определённую долю риска. Возможно, именно по этой причине, говорит Заякин, число защищающихся ежегодно диссертаций упало и вернулось к показателям начала 90–х: от 30000 штук в 2012 году до 16500 в 2014 году.
Отпугнуть членов российской элиты от стремления стать ещё более коррумпированными — определенно победа. Но как признаёт Пархоменко, это не то же самое, что убедить простых людей перестать воспринимать академическое мошенничество как нечто само собой разумеющееся. Это главная задача «Диссернета»: «сделать людей менее безразличными».
«Многие люди были „разоблачены“ в России, — сказал Пархоменко, ответив, что Сергей Нарышкин до сих пор комфортно сохраняет свою позицию в парламенте. — Российское общество говорит „ну и что?“ Ну, украл он. Все воруют. В конце концов, как можно пробиться наверх, если не воровать? Поэтому репутация ничего не стоит. И угрожать тем, что мы разрушим вашу репутации, расскажем всем, что вы воруете — бесполезно».
Если это правда — если фатализм россиян перед коррупцией действительно столь глубок, то как «Диссернет» добьётся своей цели по восстановления репутации?»
«Постепенно, постепенно, — говорит Пархоменко. — Иногда мы вызываем реакцию, порой весьма громкую и эмоциональную. Иногда у нас выходит прицепить ярлык на человека. Все знают, что министр культуры имеет две украденные диссертации. Это есть в Википедии. Это всплывает как первый результат в гугле. Очень важно цеплять на людей ярлык, который будет за ними волочиться. Рано или поздно это что–то да будет значить».
